♫ Miracle Of Sound - Deep Blue ♫
Сын Геи и Понта, отец множества морских чудовищ, владыка штормов. Ты не так знаменит, как ваш Верховный морской правитель, и это неплохо. Лучше иметь славу поскромнее, нежели ту, в которой ты проиграл сто и один спор за земли. Мы повстречались в ту пору, когда я переживала свой "постзамужний синдром". Многие бы, почти наверняка, решили, что то была месть, попытка забыться в руках другого мужчины, будучи насквозь пропитанной острой неприязнью в плане насилия, совершённого над личной жизнью, и, как следствие, в адрес того, кто с этим насилием связан. Гермес, как и я, стал заложником чужой воли. Мне это было не впервой, но этот раз вышел особенно унизительным. Прямо из ряда вон. Тем не менее, нет, даже в неистовстве чувств и при эмоциональных бурях не кидалась я к мужчинам на шею, прекрасно зная, что мне это ничем не поможет и так оно не работает.
Мы сошлись, потому что в тебе было много яркой страсти, а во мне - мрак таинственности. Мы сошлись, потому что буйство стихии - это красиво, как есть и красота в пасти Бездны, у края которой я частенько стояла. Мы сошлись, потому что так захотели. Иных причин не имелось и по факту они были не нужны. Ты коварен, как морская пучина, губителен, как водоворот и девятый вал, а ещё чудесен - как самые яркие и диковинные уголки океана, чьи богатства несметны и способны захватить дух. Без понятия, знала ли про нас твоя жена, у которой я тебя и не помышляла уводить, но факт есть факт - ничего мне за наши встречи не было. Каждый раз на Крите, каждый раз у одного и того же грота, как у полосы стартовой, а там - куда глаза глядят. Ты катал меня на девятиметровых волнах, чьи гребни так высоки, словно готовы вспенить само небо, и которые сокрушительно обрушиваются, топя всё и всех. Совсем не страшно стоять в оке шторма, если ты его властелин. Или та, кого он не тронет.
Наша связь горела красиво. Не знаю, как долго, но был период, когда мы были полностью поглощены друг другом. И я сама настолько, что родила тебе дочь - одно из двух самых знаменитых морских чудовищ. После рождения Скиллы я вверила её твоим заботам и давай не будем про мать-кукушку, и ей нашлось достойное место и в мифологии, и по части работы. Давай признаем, что в твоих владениях морскому чудовищу самое место, а ещё у неё там есть регулярный прокорм, чего наша дочь точно не сыскала бы в Гадесе.
Много воды утекло со времён того вспыхнувшего романа. Ты пережил своё первое падение, я - второе. Но в данном случае как раз на твой счёт я не злорадствую и охотно готова поддержать тебя в стремлении сохранить божественную энергию и преумножать её. Мы до сих пор общаемся и очень тепло. Тебя повеселил мой новый выбор мужчины - не изменяю себе, водянчики хороши.
Жизни у нас отдельные, но в час нужды, можешь быть уверен, я та, кто не останется в стороне. Как и раньше, мы не лезем в семьи друг друга, безо всяких вербальных договоров уважая личные границы. Я периодически навещаю дочь, которая по-прежнему ближе к тебе, находится под твоими покровительством и защитой. Мы не из тех, кого не пугают уродства, не воротим нос от чудищ, ведь сами их и породили, потому Скилла хоть и прожила на той самой скале большую часть жизни, но имеет поддержку обоих родителей.
пример поста Стройка Тауэр-бридж ещё не была закончена, но одна точёная фигура уже притулилась рядом. Викторианская эпоха могла показаться утончённой и красивой где-нибудь в Челси, тихом районе творческой интеллигенции, на Честер-лейн, куда стаскивали серебро, возле театра Ковент-Гарден, на Бонд-стрит с дорогими кричащими роскошью витринами бутиков или в Хрустальном дворце в Гайд-парке. Она успела исколесить эти места и в экипаже, и своим ходом, но все дороги в итоге вели её в бедные кварталы. Спрашивается, что греческая богиня нашла по правую сторону от строящегося моста, где с самого побережья тянуло гнильцой, мочой и потом, где в скукожившихся домах с заклеенными оконцами торчат жерди для сушки одежды, а через дыры в полу проступает ил? "В ознакомительных целях" - ответит вам блондинка, изрядно покривив душой. Имелся у хтони подземной злюче-пиздючий план на Лондон. Женщина совсем недавно прибыла этот город, до этого Гекату потянуло разыскать знаменитую пещеру Соуни Бина и "волосяное дерево", на котором по легенде повесили его бежавшую от правосудия дочь. Падшую женщину, что породила со своим мужем-каннибалом огромное потомство, считали ведьмой, и колдунья Гадеса с уверенностью подумала, что она-то сможет подтвердить попытки практики, даже спустя столько лет, превративших останки на полу пещеры в прах. Дерево она нашла, а пещера успела местами обвалиться. Богиня отметила, что всё же люди умеют веселиться, а ещё, что бунтарь Соуни - дилетант, его слишком быстро поймали. И что настоящий профи наведёт шороху и оставит будоражащую умы недосказанность на века.
Помимо этого, Хтония в ней лелеяла иной злой умысел, никак не связанный с увековечиванием своего кошмарного труда на бульварных страницах и в летописях. Там и так этого добра навалом, только кому это теперь нужно? Нет, жгло женщину изнутри чувство злое, дикое и ядовитое. Слухи порою ранят глубже меча, словом действительно можно убить. Уж умелице по проклятиям ли не знать?.. Казалось бы, такая умудрённая опытом и долгой жизнью, в том числе часть из неё в качестве супруги Гермеса, богиня не должна столь болезненно реагировать на шепотки, мол, что как и с Фанд, со второй женой Владыка моря не желает более львиную долю времени проводить. Нашёл себе иное увлечение, скорее всего временно забытое по сути, а не прям новое. Её звали Клиона и обитала эта девка при дворе Мананнана ещё до того, как к кельтам просочилась одна гречанка. Клиону некогда прочили в новые королевы Эмхайн Аблах, когда мак Лир оставил свою первую жену. Айне обошла соперницу, но могло так статься, что не полностью. Брак никогда не мешал мужчинам искать удовольствия на стороне.
Когда ситуация допекла её, как и бездействие Мананнана, который не мог же быть совсем глухим, чтоб ни одного шепотка не разобрать, захотелось простого богиньского напиться в компании Аида. Может, даже кувыркнуться со старым другом. Стресс снять, немного гормонов радости в себе расшевелить. Но по итогу Трёхликая пришла к выводу, что ни выпивка, ни секс на стороне проблему-то не решат. Помогут заглушить боль - вполне вероятно. Но когда пелена спадёт, горькая правда всё ещё будет стоять перед нею. И потому ведьма Гадеса решила действовать, а не жалеть себя или ждать, что муж опровергнет наговоры. Хочешь что-то сделать хорошо - делай сама. На xy-хромосомных полагаться - всё дело загубить на старте.
План был надёжен, как меч Танатоса: соперница являлась, мягко говоря, непопулярной богиней своего пантеона, ей приходилось прям за каждого члена своего культа цепляться, чтобы иметь хотя бы каплю прежних сил. Когда она приходила к Мананнану, последний уверял, что сучка поплакалась, как тяжко жить такой жизнью, просила как-то помочь. Что ж, похоже, что Сын Моря оказал красотке всевозможную поддержку, даже с процентами. Теперь пусть всё это катится в пасть Кракена. С помощью мантики Триединой удалось вычислить, что свеженький культ состоялся аккурат в Лондоне. И как раз среди неблагонадёжного населения - Клионе молились некоторые жрицы любви, предлагающие себя прямо на улицах города и во всяких клоповниках, в комнатушках, размером не многим превосходящих большегрузные деревянные коробки. У девочек и без того жизнь тяжёлая, а тут на них планировалось ещё и охоту объявить.
Геката желала найти кадр, который прогремит сквозь века, о нём будут писать газеты, ходить сотни домыслов, служители закона собьют ноги в кровь в попытках поймать, вывернут все мозговые извилины в догадках. Скотланд-Ярд всем составом будет плакать и молиться о том, чтобы убийства просто сами собой прекратились, чувствуя своё полное бессилие. Изуродованные тела женщин будут вызывать тихий ужас и мороз по коже. Ох, Клиона... опасно так провоцировать ведьму Гадеса, чей азарт так сразу глазу не был виден!
Джейкобс Айленд или Уайтчепел? Это очень хороший вопрос - трущобы и там, и там. В них плодится, ползает, грабит, насилует и убивает всякая шваль. Такой коктейль - идеальная среда для взращивания личного орудия убийства. Криминал наводит панику в городах почище чего-либо ещё, и потому разум Гекаты был готов породить новое чудовище.
- Пожалуй, всё же проституированный насквозь Уайтчепел. Помнится, встретила я там мужчину с дикими глазами... Мне кажется, он на грани. Но стоит подтолкнуть. - вряд ли кто-то смог бы расслышать тихое бормотание. В руках опытного кукловода люди - благодарные инструменты, на которых можно сыграть собственную шестую симфонию.
***
В тот день она спокойно вернулась в себе на Пэлл-Мэлл. После узких грязных улочек трущоб с кучей немытых эмигрантов дома аристократии - золото, бьющее по глазам. Омытое бледнокожее тело сверкало редкими каплями под лунными лучами, меж ним и воздухом в комнате - плотно прилегающая льняная ткань сорочки простого кроя. Отходя ко сну, она гасила все свечи. Отходя ко сну, она запечатывала двери. Этой ночью покоя не будет одному и без того воспалённому разуму - ему готовили гремучий ядовитый коктейль из кошмаров. И им никто не должен был помешать.
Огромная карта сновидений города раскрылась перед ней гостеприимно - на ней она чуяла лишь яркими всполохами чужие дурные видения. Вплоть до того, что углядывала на расстоянии обрывки дымчатых картин. И в самом сердце Уайтчепела спал неспокойно и один цирюльник - ему снились женщины, которых он желал, но не мог получить. Желал и ненавидел. «Аарон Косминский сошел с ума из-за пристрастия к сексуальному самоудовлетворению» - так прозвучит впоследствии запись его лечащего врача, когда слуховые галлюцинации приведут к срывам и мужчину отправят в психиатрическую клинику. Но до этого... кому какое дело, что разум какого-то еврея сжирает ментальная болезнь, поражая одну синаптическую связь за другой, до параноидального бреда, до отказа от пищи, вследствие чего Косминский был крайне худ?..
Капелькой яда просочились в чужой сон. Богиня мрака и ночных кошмаров огляделась по-хозяйски, брезгливо ногой отпихнув какую-то валяющуюся фантомную девку. Неужели всего лишь сперматоксикоз? Это так банально и скучно. Она хотела найти в этом сознании прорезь в бездну, которую собиралась ширить своей магией, дабы вылезло оттуда всё, что держал мужчина в себе. С первых ярких всполохов порождения чужого сознания пахнули зачатками параноидальной шизофрении, не сдерживаемой никакими медикаментами, и потому росшей в человеческой голове вполне самостоятельно. Но не достаточно быстро. Геката застала как раз момент удушения Аароном его сестры - одной из тех, кто содержал его, когда мужчина бросил работу. Возможно, первые признаки зародились ещё до переезда - богиня успела через мантику узнать, что беженец из Царства Польского потерял там отца и в семье всё было не так гладко, иначе бросался бы он с ножом на родную сестру?..
- Ну кто же так расправляется с проблемой, Аарошенька? - несмотря на ласковость содержания, голос богини ударялся о несущие стены сознания рассинхронным эхом, долетавшим до самых дальних уголков воспалённого разума, - Надо вот так... - в её руке из жидкого чёрного марева материализовалась бритва, до боли знакомая цирюльнику, она же полоснула его по горлу слева направо, разрезая ему второй рот - кровавый. Это место явно стоило раскрасить в алый - больно пресно и тускло кошмарился мужчина самостоятельно. Взвизнувший булькающе кусок смертного ничтожества хватался отчаянно за горло, силясь зажать рану и отползая назад в стенах копии собственной бедной лачуги. Его не смутило, что они оказались одни, что не видно ни сестёр, ни брата. Глаза бешено смотрели на надвигавшуюся беловолосую вторженку, чьего имени он не знал, не знал, откуда она его знает, а ещё он не мог кричать - голос всё ещё булькал где-то в рассечённом горле. Все ощущения такие дико натуральные, что и не заподозришь, что спишь.
Длинный чёрный язык ведёт вдоль лезвия бритвы, слизывая ненастоящие капли человеческой крови, хотя её мателлический привкус матери чудовищ был знаком.
- Никто не видит, как ты страдаешь, маленький мой... - тонкие брови незнакомки сошлись сочувственно-притворно к переносите, когда она опустилась перед уползающим презренным червём на колени, - Ни помощи, ни поддержки, ни средств на врачей и лекарства... Беглец из собственного дома, чужой и в этой крысиной яме... - бледные пальцы проходятся ласкою по чужой грубой небритой щеке, пятная ту в крови самого мужчины, - А знаешь, как сделать, чтобы ты стал не одинок в своём горе, дорогой? - улыбка превратилась в маниакальную, серо-стальные глаза возбуждённой заблестели, - Надо сыграть с ними в игру. - склонившись, шёпотом на ухо, - Я буду звать тебя Джеком. - бритва легко вошла в мужское бедро, рассекая артерию. Ей хотелось породить его крик боли, но при этом узкая ладонь зажала раскрывшийся рот, запирая вопль внутри. Чем туже сжимаешь пружину, тем сильнее она выстреливает.
***
Хтония провела с тем, кого назвала Джеком, не один воспитательный сеанс. Мужчину еженочно мучили кошмары, под его глазами залегла чернота синяков, а любой шорох заставлял вздрагивать. Однако постепенно тремор в его руках унялся, разум привыкал и напитывался её тьмой, внутри вместе с обездоленностью росла и безумная ярость. Он не тварь дрожащая. Право имеет!
Основной пик кровавого искусства пришёлся на сентябрь. У Джека сложился запоминающийся почерк - он душил свои жертвы и взрезал им брюшную полость. После плодотворного сентября 1888 года потребовался долгий перерыв как будто бы, но на самом деле больное сознание Аарона порою впадало в апатию, вместе с этим переживал спад активности и сам мужчина. То, что он творил в период тишины, мало кому запомнилось. Зато когда богиня колдовства и мрака выследила Мэри Джейн Келли, урождённую ирландку и любимицу Клионы, то приложила все усилия, чтобы выжать из своего орудия мести максимум. Мэри ужасно не повезло - с нею, самой молодой из всех жертв и привлекательной, крайне жестоко расправились в её собственной комнате. У той же Энни Чэпмен, например, Джек в пылу работы вырезал матку, но тело мисс Келли едва сумели опознать. Она оказалась лишена любых женских признаков, которые изверг отсёк, оставив лишь жалкий кусок плоти.
Жертв было гораздо больше, чем пять, констебль Мелвилл Макнайтен дурно подумал о масштабах работы убийцы. Зато хотя бы тех пятерых запомнили хорошо.
Геката спрятала своё орудие, запечатав с помощью колдовства его дом. Рановато избавляться от вошедшего во вкус еврея, он ещё мог ей пригодиться. Вряд ли как почитатель - от таких фанатичных приток сил есть, только и бед они немало несут.
Утопив улицы Уайтчепела чужими руками в крови именно тех, кто взялся в Англии поддерживать культ кельтской богини любви, Геката надеялась испытать бурный восторг и облегчение. Но правда была в том, что восторг был во время процесса, а когда всё закончилось, Триформис усомнилась, хватит ли этого, чтобы соперница подобру-поздорову уползла в самый дальний угол и боялась переходить ей снова дорогу. На дороге всегда была есть и будет главной Владычица путей и пределов.
А потом супруг прислал за ней свою белую как снег гончую. И послание. Что он ожидает встречи с нею, назначив место и время.
|
